Он был старше ее. Она была хороша.
В ее маленьком теле гостила душа.
Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам.
И все вокруг говорили: Чем не муж и жена?
И лишь одна ерунда его сводила с ума:
Он любил ее, она любила летать по ночам.
Он страдал, если за окном темно,
Он не спал, на ночь запирал окно.
Он рыдал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз.
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.
А он дарил ей розы, покупал ей духи,
Посвящал ей песни, читал ей стихи.
Он хватался за нитку, как последний дурак.
Он боялся, что когда-нибудь под полной луной,
Она забудет дорогу домой.
И однажды ночью вышло именно так.
Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно.
Он не спал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз.
Он молчал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.
И три дня, и три ночи он не спал и не ел,
Он сидел у окна и на небо глядел.
Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз.
А когда покатилась на убыль луна,
Он шагнул из окна, как шагала она.
Он взлетел, как взлетала она, но не вверх, а вниз:
А потом, поутру она клялась,
Что вчера это был последний раз.
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.
